---*ТЫК-ТЫК* ПАЛЬЧИКОМ---Оно похоже на кефир: кто-то его употребляет через силу (вроде как полезно попробовать), кому-то нравится вкус (искренне наслаждаются процессом), но большинство не понимают, зачем вообще такую ерунду производят?
Еще мои потуги писательства очень напоминают трамвай: кто сел у окна - тому уютно (преданные пассажиры данного маршрута), кто стоит в проходе – хочет, чтобы скорее была конечная остановка (временные, которые подсели по надобности или по случайности). Но есть и те, кто висит на подножке и вообще недоумевают «на кой... они заскочили, если им нужно совсем в другую сторону»?
Но для меня мои шедевральные комбинации из фантазий и слов однозначно напоминают парковый аттракцион: весело и задорно, грандиозно и восхитительно, здорово и шумно… но ты понимаешь, что нет такой должности - «кататель на качелях». В такие минуты становится жаль, что это не работа, а отдых, тут не тебе платят, а ты и все что у тебя остается, это воспоминания о хорошо проведенных выходных в парке развлечений…
Вот именно тогда я поднимаю свою рабочую зону «писателя» со стула, снимаю картонный нимб и бутафорские крылья, беру в руки виллы, ведёрко с углями и спускаюсь в реальность, чтобы монотонно творить то, что и должен: пресно жить, чтобы незаметно умереть…
Еще мои потуги писательства очень напоминают трамвай: кто сел у окна - тому уютно (преданные пассажиры данного маршрута), кто стоит в проходе – хочет, чтобы скорее была конечная остановка (временные, которые подсели по надобности или по случайности). Но есть и те, кто висит на подножке и вообще недоумевают «на кой... они заскочили, если им нужно совсем в другую сторону»?
Но для меня мои шедевральные комбинации из фантазий и слов однозначно напоминают парковый аттракцион: весело и задорно, грандиозно и восхитительно, здорово и шумно… но ты понимаешь, что нет такой должности - «кататель на качелях». В такие минуты становится жаль, что это не работа, а отдых, тут не тебе платят, а ты и все что у тебя остается, это воспоминания о хорошо проведенных выходных в парке развлечений…
Вот именно тогда я поднимаю свою рабочую зону «писателя» со стула, снимаю картонный нимб и бутафорские крылья, беру в руки виллы, ведёрко с углями и спускаюсь в реальность, чтобы монотонно творить то, что и должен: пресно жить, чтобы незаметно умереть…
